Volgan alueen kielikontaktit. Языковые контакты Поволжья. ред.: Jorma Luutonen. Turku. 2002. pp.: 197-204. ISBN: 951-29-2415-3
    Э. В. Фомин, Чебоксары
    
Социолингвистическая характеристика чувашеговорящей мордвы
    
    По данным последней переписи населения (1989), мордовская диаспора в Чувашии представлена 18,7 тыс. человек. Из них считают родным языком язык своей национальности 71,8 % респондентов (для ср.: у чувашей этот показатель равен 85,0 %, у русских - 99,8 %, у татар - 91,3 %). Высок уровень свободно владеющих русских языком: 96,1 % (у чувашей - 84,1 %, у татар - 70,8 %). Соотношение городского и сельского населения равное. Основные общинные поселения сельского типа. Городская мордва расселена дисперсно главным образом в Алатыре, Шумерле и Чебоксарах. Доля мордовского населения в республике сокращается и составляет в настоящее время 1,4 %, тогда как в 1926 году мордвы насчитывалось 2,7 % (около 24 тыс. человек).
    Лингвистические данные свидетельствуют о том, что в древности чувашско-мордовские контакты были достаточно тесными. Современная же коммуникация двух соседних народов в большинстве своем опосредована русским языком. Истинные чувашско-мордовские отношения носят локальный характер даже в узкодиалектных условиях и не оказывают заметного влияния на литературные языки. Немногочисленные внутри-чувашские мордовские поселения относятся к Шемуршинскому, Батырев-скому и Ибресинскому районам Чувашской Республики (см. приложение 2). Около одной тысячи эрзян этой местности постоянно находится в контакте с чувашами и в той или иной степени владеет чувашским языком (Необходимо различать определения чувашеязычный и чувашеговорящш. В нашем случае более подходящим представляется второй вариант, ибо в мордовской среде не наблюдается массового замещения родного языка чувашским. В действительности внутричувашской мордве характерно многоязычие: как правило, она владеет эрзянским, чувашским, русским языками, а в некоторых случаях и татарским.). Мордва Алатыря и Поречья - именно здесь представлена основная мордовская диаспора в республике - находится в русском окружении и непосредственных контактов с чувашами не имеет. Интересными представляются чувашско-мордовские контакты в Самарском и Симбирском Поволжье, Башкирии и Оренбуржье, происходящие в иной языковой ситуации, нежели в Чувашии, и, к сожалению, также неизученные наукой (полный перечень чувашско-мордовских поселений приводится в кн.: Иванов 1999; эпизодическое историческое описание см. в: Ягафова 1998; Ромашкин 1998).
    Литература, посвященная чувашско-мордовским взаимодействиям, немногочисленна. Ее традиционная тематика сводится к установлению возможного генетического родства языков (Castren 1857; Castren 1862); исследованию чувашских заимствований в мордовских языках (Paasonen 1897; Феоктистов 1965; Бутылов 1998; Прокаева 1999); описанию мордовского пласта чувашской топонимии (Сосаева 1996; Сосаева 1997). Задачи настоящей работы выходят за рамки обозначенного круга. Здесь исследовательское внимание сосредоточено на частной проблеме местного мордовско-чувашского типа билингвизма - на оценке чувашеговорящей мордвой самих языковых контактов. Изучение проведено методом анкетирования (результаты приведены в приложении 1) (Полевые исследования проведены в селах Сигачи Батыревского, Мордовские Тюки и Трехбалтаево Шемуршинского районов Чувашской Республики С. и О. Александровыми, Т. Андреевой, О. Горшковой, А. Емельяновой и Э. Фоминым). Параллельно с вопросами о языке внутринациональной и межнациональной коммуникации в анкеты включены вопросы, направленные на установление характера этносоциальной ориентации. Представленную работу нельзя назвать исчерпывающей. Желателен комплексный многоаспектный подход с вовлечением в мононационально определенные опросы представителей контактирующих народов. Наше исследование по большому счету есть не что иное, как попытка представить процессы, наблюдаемые в среде внутричувашской мордвы, в тех или иных количественных данных и таким образом более наглядно показать их сущность. Настоящая работа скорее ставит вопросы, нежели дает ответы на них.
    - Как будет по-эрзянски "здравствуйте"?
    - Так и будет - "здравствуйте".
    - Не "шумбрат" ли?
    - Ах да. Помнится, еще бабушка говорила,- отвечает мужчина лет сорока.
    Молодого человека просим сосчитать по-мордовски до десяти.
    - Вейке (1), кавто (2), колмо (3), ниле (4), кото (6), кавксо (8)...
    
    Пожалуй, эти диалоги достаточно красноречиво описывают современное состояние родного языка эрзян, живущих в чувашском окружении. В резком и распространенном отрицании родной культуры видится не стремление обратиться в человека иного рода-племени, а чувствуется ответственность за сохранение национальной самобытности и безвыходность от невозможности достичь желаемого. В итоге данная часть одного из многочисленных финно-угорских народов пребывает в депрессивном состоянии, в безверии в будущее. Такое положение ни в коем случае не должно объясняться оторванностью от административной родины. Человек не виновен в том, что он родился и вырос вне "своих" границ и имеет полное право на удовлетворение этнокультурных запросов.
    Результаты исследования:
    Специфика языковой ориентации (вопросы в анкете 4-11, 17-19, 23, 27, 28). Сильные позиции: 4 - родной язык респондента; 5 - язык детства; 8 -язык незатрудненного устного общения; 10 — язык сновидений; 18 - язык внутриэтнического общения, ассоциируемые большинством опрошенных прежде всего с мордовским языком. Между тем конкретные количественные выражения названных позиций вызывают опасения своей выраженной регрессивной направленностью.
    Слабые позиции: 6 - язык обиходного общения; 7 - язык производственного общения; 9 - язык незатрудненного письменного общения; 11 - язык общения с животными; 24 - характер восприятия ассимиляции; 27, 28 - предпочитаемый язык периодики и художественной литературы. Во всех перечисленных аспектах мордовский язык заметно уступает свои позиции чувашскому или русскому, и таким образом негативные для мордовского языка проявления становятся доминирующими. Причины языковой маргинальности - сильно ограниченные функциональные возможности национального языка в условиях иноэтнического окружения, всеохватность ассимилятивных процессов и, наконец, в объяснении опрошенных, отсутствие желания у подрастающего поколения говорить по-мордовски. Последнее замечание звучит неубедительно, ибо родной язык ребенка изначально определяется родителями, а не им самим.
    Интересна обусловленность языка общения с животными. Большинство респондентов для этих целей выбирает русский язык. Можно предположить, что здесь выбор конкретного языка наиболее точно высвечивает
    внутреннюю установку человека, не всегда им осознаваемую или скрываемую даже от самого себя.
    Неслучайную характеристику языковой ориентации составляет язык предпочтительного изучения. Большинство респондентов ориентировано на русский. Вместе с тем, что примечательно, высок процент желающих улучшить свои познания в мордовском языке.
    Специфика этносоциальной ориентации (вопросы в анкете 1—3, 12-17, 20-22, 25, 26). Сильные позиции: 1 - высокое национальное самосознание; 16 - знание мордовского языка представителями других национальностей; 21 - открытость признания национальной принадлежности к мордве; 26 - отрицание переезда на другое место жительства.
    Слабые позиции: 3 — высокий процент мордовско-чувашских семей; 15 - положительная оценка межнациональных браков; 12 - отсутствие средних учебных заведений с преподаванием эрзянского языка; 20 - выбор русского языка для общения с незнакомым человеком; 25 - отсутствие связи с центром национальной культуры — Мордовией. Естественно, межнациональные браки не являются причиной трансформации национального самосознания. Возможно, это явление один из путей поиска психологического комфорта индивидуумом, ибо замечено, что язык и национальность метисов в среде внутричувашской мордвы почти всегда разрешается в пользу немордовского этноса.
    Выводы: Основным языком внутричувашского мордовского населения в настоящее время остается эрзянский. Доминирование его обеспечивается лояльностью старшего поколения к родному языку, тогда как более половины подрастающего поколения по тем или иным причинам уже не обучается ему.
    Представляется необходимым сознательное вмешательство в с Полевые исследования проведены в селах Сигачи Батыревского, Мордовские Тюки и Трехбалтаево Шемуршинского районов Чувашской Республики С. и О. Александровыми, Т. Андреевой, О. Горшковой, А. Емельяновой и Э. Фоминым.ложившуюся языковую ситуацию: создание комфортных условий существования мордовского языка в пределах эрзянских поселений. Модели такого функционирования мордовского языка известны' в самой Чувашии, например, село Малые Кармалы Ибресинского района, село Напольное (Алвеле) в Поречье.
    Усиление ассимилятивных процессов предвещает потерю уникального опыта гармоничного сосуществования самобытных культур. Императивная ассимиляция подобна геноциду, геноциду не физическому, но не менее страшному - духовному.
    
    
Литература
    

• Бутылов, Н. В. 1998: Тюркские заимствования в мордовских языках: Автореф. дис. ... канд. филол. наук; 10.02.07. Морд. гос. ун-т. Саранск. http://www.people.org.ru/tatar/155.html
• Иванов, В. П. 1999: Чувашская диаспора: Этногеогр. справ. Чуваш. гос. инcт гуманит. наук. Чебоксары. 312с.
• Прокаева, Е. П. 1999: Ареальное исследование эрзя-мордовских говоров на территории Чувашии: Автореф. дис. ... канд. филол. наук; 10.02.07. Морд. гос. пед. ин-т. Саранск. 17с.
• Ромашкин, В. Ф. и др. 1998: Чуваши Симбирского Поволжья. Ульяновск: Симбир. кн. 166 с.
• Седойкин, П. 1995: Повествование о мордовском народе. Морд, культ. центр Чуваш. Респ. Напольное. 72 с.
• Сосаева, А. А. 1996: К вопросу о мордовском пласте топонимов Чувашии // Чтения по вопросам этимологии и ономастики, посвященные 60-летию со дня рождения академика Г. Е. Корнилова. Чебоксары. С. 32-34.
• --1997: Хронологические пласты топонимии Чувашии // Материалы по чувашской диалектологии. Чебоксары. Вып. V. С. 146-157.
• Феоктистов, А. П. 1965: К проблеме мордовско-тюркских языковых контактов // Этногенез мордовского народа. Саранск. С. 331-343.
• Ягафова, Е. А. 1998: Самарские чуваши: (Ист.-этногр. очерки): Конец XVII - начало XX вв. Адм. Самар. обл.; Ист.-экокультур. ассоц. "Поволжье". Самара. 368 с.
• Castren, M.A. 1857: Ethnologische Vorlesungen über die altaischen Völker. Herausgegeben von Anton Schiefner. St.-Peterburg.
• --1862: Kleinere Schriften. Petersburg.
• Paasonen, H. 1897: Die türkischen Lehnwörter im Mordwinischen // JSFOu XV. Helsinki

    
    
    Приложение 1
РЕЗУЛЬТАТЫ АНКЕТИРОВАНИЯ
    
    
    

№ п/п	Вопрос				эрзя-мордва	чуваш	русский	Примечания
1.	Национальность респондента	78,26		 8,7	13,04

2.	Национальность родителей:	   
		- отца			78,26		 8,7	13,04
		- матери		95,65			 4,35

3.	Национальность супруга(и)	43,78		52,17	 4,35
 
4.	Родной язык респондента		69,56		17,39	13,04
 
5.	Язык детства			69,56		 8,7	21,74
 
6.	Язык обиходного общения		34,78		34,78	17,39	Попеременное пользование
									языками- 13,04

7.	Язык произв. общения		 4,76		66,67	23,81	Попеременное пользование
									языками- 14,29

8.	Язык незатрудненного устн. общ.	52,17		26,09	21,74
 
9.	Язык незатрудн. письм. общ.	 4,22		12,66	80,18
 
10.	Язык сновидений			30,43		 8,69	17,39	затруднились ответить -43, 48

11.	Язык общения с животными	30,43		21,74	34,78	Попеременное пользование
									языками- 13,04
12.	Языковая определенность школ, -			74,55	 4,35	не ответили -21,10
	посещаемых мордовскими детьми
13.	Национальность друга		21,74		73,91	 4,35
 
14. 	Признак, определяющий						внешность - 39,13;
	национальность 							язык - 65,22;
	незнакомого человека						поведение - 8,70
 
 

15.	Оценка межнациональных браков					положительная -52,17; 
									отрицательная — 4,35;
									равнодушная -43,48

16.	Знание мордовского языка					говорят - 26,09;
	представителями других 						понимают - 65,22;
	национальностей							не владеют - 8,69

17.	Язык общения с чувашами		-		82,61	 8,69	попеременное пользование
									языками - 8,69

18.	Язык общения с мордвой		82,61		 4,35	13,04
 
19.	Знание морд. яз. детьми						владеют - 47,37;
									не владеют - 52,63
20.	Первоначальный язык общения	 4,35		 4,35	86,96	затруднились
	с незнакомым человеком						ответить - 4,35
	
21.	Открытость признания национальной принадлежности		открытое признание -100%

22.	Унижения на основе национальной принадлежности			испытывали на себе -4,35

23.	Язык предпочтительного изучения	39,13		 4,35	47,83	иной ответ - 8,70

24.	Восприятие ассимиляции						отрицательное -17,39;
									равнодушное -82,61

25.	Связь с Мордовией						с помощью радио -13,04;
									ч/з родств. - 17,39;
									связи нет-69,56

26.	Возможность переезда						собираются -4,35;
	 на другое место жительства					исключают переезд -95,55

27.	Язык предпочитаемой периодики			 4,35	56,52	попеременное
									чтение - 34,78;
									не читают -4,35

28.	Язык предпочитаемой				21,74	47,83 	попеременное
	художественной литературы					чтение- 17,39;
									не читают- 13,04

    
    
    
    Приложение 2
ВНУТРИЧУВАШСКИЕ МОРДОВСКИЕ ПОСЕЛЕНИЯ
    Ирçе Çармăс (Малые Кармалы) - село в Ибресинскрм районе. Национальный состав: мордва, чуваши. Буквальный перевод чувашского названия - эрзя-мари. Этим парным словом в чувашском языке обозначается финно-угорское население Поволжского региона.
    Ирçе Тĕкки (Мордовские Тюки) - деревня в Шемуршинском районе. Национальный состав: мордва. В буквальном переводе - Эрзянские Тюки.
    Палтиел (Трехбалтаево) - село в Шемуршинском районе. Национальный состав: чуваши, татары, мордва, русские. Образовано 1939.09.16 в результате слияния деревень Балтаево на речке Капоре, Балтаево на речке Матаке, Балтаево-Уразлеево.
    Пăлапуç-Нурăс (Балабаш-Нурусово) - деревня в Батыревском районе. Национальный состав: чуваши, мордва.
    Шамкай (Шамкино) - село в Шемуршинском районе. Национальный состав: мордва.
    Шăмăршă (Шемурша) - село, районный центр. Национальный состав: чуваши, русские, мордва.
    Шăхач (Сигачи / Сигачево) - деревня в Батыревском районе. Национальный состав: чуваши, русские, мордва. Мордовская часть поселения — слившаяся с деревней Сигачи в 1955 году деревня Тури Сĕнтĕр / Ирçе Сĕнтĕрĕ (Верхнее Тюнзюрево).
    Ярăслав (Верхнее Буяново) - село в Шемуршинском районе. Национальный состав: чуваши, мордва.
    
    К сожалению, не удалось установить мордовские названия приводимых в списке населенных пунктов: местная мордва чаще всего пользуется чувашскими и русскими названиями. Деление ойконимов в зависимости от языка на официальные и неофициальные нежелательно и даже ущербно. Обратите внимание: "Характерной особенностью мордовских населенных пунктов является наличие двойных названий: на русском (официальное) и мордовском (неофициальное, местное)" (Седойкин 1995, с.5).